Я - мать-одиночка. А быть ей далеко не так просто!

Я родила сына довольно рано, даже по современным меркам — в 17 лет я стала мамой замечательного малыша. И с тех пор, я поняла, что моим главным предназначением в жизни является роль мамы. С папой Сережки мы прожили около года, потом он как-то незаметно растворился, причем я не особо-то и обратила внимание на его исчезновение: Сережка делал первые шаги, начинал произносить слова, в-общем у меня в жизни было много радостей, связанных с самым драгоценным для меня человечком, так что грустить или задумываться о чем-то, у меня не было ни времени, ни желания.

Я, как могла, старалась компенсировать Сережке отсутствие рядом с ним отца, поэтому в 20 с мелочью лет вместе с сыном освоила велосипед, потом подошла очередь роликов и скейта. А если учесть, что я никогда не отличалась особой спортивностью, то для меня это было своеобразным подвигом. Но что делать, если сын рос явно не в меня, он был очень живым и любознательным мальчиком. И мне приходилось все время держаться с ним на уровне, чтобы дать ему возможность развиваться.

Однако самое страшное для меня испытание поджидало меня впереди. И это был парашют. В 14 лет мой подросток твердо решил прыгнуть с парашютом. Для меня страшнее высоты не было ничего в жизни, но разве можно отпустить ребенка одного! Я бы на земле сошла бы с ума со страха, а так я хотя бы буду с ним рядом. Причем мысль запретить сыну подобный экстрим ко мне в голову даже не закрадывалась, я считала, что мужчина должен расти смелым и пробовать себя во всем, что ему хочется.

Вот так я и очнулась уже на борту самолета. При взгляде вниз душа расставалась с телом, а чтобы прыгнуть!.. Не смогу, меня не вытолкает никто и никогда. Инструктор с жалостью и тревогой смотрел только на меня (всего в группе было десять человек), в итоге предложил даже вернуть деньги в случае моего отказа от прыжка. Я в этот момент поняла, что чувствовала Ева в садах Эдема, соблазняемая змеем. Так было заманчиво сказать, что я передумала, зажмурить глаза и открыть их на земле после приземления этого ненадежного летающего объекта, который по ошибке назвали самолетом. Самолет должен быть большим, не греметь и не жужжать как эта посудина. Но даже этот летающий объект вызывал у меня массу положительных эмоций по сравнению с шагом в бездну.

Однако я раскрыла глаза и увидела, как мой сын сделал шаг, и его не стало на борту. Моментально растолкав всех очередников, я оказалась на выходе, зачем то кивнула инструктору, отпихнула его и вперед, за сыном.

Было ли мне страшно? Дико страшно, но только за Сережку. Я злилась, что я опускаюсь так медленно, не могу его опередить и подхватить на земле при его приземлении. Хотя это было бы довольно затруднительно, учитывая тот факт, что мой вес около 50 кг вместе с одеждой, а мой мальчик приближается к отметке 70. Первым делом, приземлившись, я кинулась ощупывать своего ребенка на предмет всевозможных повреждений, потребовала назвать его имя и сегодняшний день недели. Затем немного успокоившись, я увидела изумленные глаза инструктора. По его словам, я самый смелый новичок среди женского пола. Это мне, безусловно, невероятно польстило, а следующие его слова о записи в парашютный кружок заставили меня также изумленно вытаращить глаза в его сторону и напомнить ему о том факте, что я дико боюсь высоты.

Ну и что в результате. Я получила очередного поклонника в лице инструктора Влада, а сын исполнил свое очередное желание. А сколько их еще у нас впереди, я понятия не имею, но точно знаю, что я смогу поддержать своего ребенка в любом его начинании. Даже если мне придется преодолеть еще какие-то свои страхи. Ведь хоть я и воспитываю сына одна, люблю его за двоих!