Ночь тишины

Каждый год в вечер перед первым новолунием августа весь наш маленький городок будто бы замирает. В домах не горит свет, в них не слышно никаких звуков. На улице нет ни одного человека, и даже животные и птицы куда-то прячутся. Закрываются круглосуточные магазины, не работают ночные клубы. Каждый из жителей знает об этой особенности нашего поселения, и все готовятся к этому вечеру: пораньше укладывают детей спать, выключают во всём доме электричество, телефоны, газ, запирают все двери на замок, закрывают окна и форточки, плотно задёргивают шторы. До рассвета город выглядит абсолютно «мёртвым». Почему все так делают и когда это началось – уже не помнит никто. Также никто точно не знает, что же действительно происходит на пустынных тёмных улицах в это время, потому, что тишину не нарушает ни один звук, смотреть в окна люди боятся, а к утру жители не находят никаких следов, по которым можно было бы что-то понять про «ночь тишины». Все считают это просто странной и бесполезной традицией нашего городка, даже смеются над ней, но при этом никто не осмеливается открыто её нарушить.

На первый взгляд, всё так начиналось и в этом году. Но в этот раз что-то пошло не так...

Как и все горожане, я была готова к тому, чтобы пережить эту очередную «ночь тишины» — так привычно жители её называли между собой. Уже в десять часов мы с ребёнком крепко спали в моей кровати, завернувшись в одно одеяло, и даже наша старая кошка, как и всегда, свернулась калачиком в ногах. Но внезапно меня разбудил звонкий свист и непрекращающийся душераздирающий крик, который заставил душу убежать в пятки и искать там укрытия. Я лежала, боясь пошевелиться и даже открыть глаза. Неумолкающий вопль пробирал ужасом до костей, звучал всё громче, становился просто нечеловеческим, отдаваясь эхом в висках. Когда же боль в голове стала нестерпимой, я невольно открыла глаза…

Сквозь тяжёлые шторы в окно бил серебристо-белый свет, оторвать взгляд от которого было выше моих сил. Чем дольше я смотрела на этот свет, тем меньше ломило от боли виски, тем меньше я владела своим телом, которое стало просто невыносимо тянуть к окну. Последнее, что оставило отпечаток в моём отключающемся мозгу, это мягкий, но сильный удар в лицо, острая боль на щеках, как от острых иголок, и ощущение падения назад на спину. Произошедшее дальше я так и не смогла отыскать в лабиринтах своей памяти — она до сих пор напрочь отказывается открывать подробности пережитой ночи, но очнулась я, лёжа на полу буквально в шаге от окна, шторы на котором были чуть приоткрыты, и через эту щель в комнату проникал солнечный свет. Нестерпимо жгло лицо, на улице были слышны сирены машин и крики людей.

Я, как ошпаренная, подскочила и кинулась к кровати. Увидев в ней мирно посапывающего моего малыша, с облегчением вздохнула и решила, что всё это мне приснилось, а я, видимо, лунатила во сне. Однако в ванной все надежды списать всё на страшный сон рухнули в один миг. Увиденное в зеркале заставило похолодеть спину — мои некогда синие радужки глаз были совершенно белыми, а брови и щеки пересекали глубокие царапины с запёкшейся кровью.

— Ваня! Ванечка! — я бежала обратно в комнату, а разбушевавшееся, возбужденное воображение рисовало в голове самые ужасные картины. Но вопреки страшным ожиданиям, я обнаружила малыша уже сидящим среди подушек и одеял и сонно потирающим глаза.

— Мама, что случилось?

Я схватила в охапку Ваню и забилась, обнимая его и прижимая к себе, в угол. Сколько времени мы провели в таком положении, я не знала, казалось, прошла целая вечность. Раскачиваясь и, тем самым, успокаивая больше себя, нежели ребенка, я почти вошла в состояние транса, как раздался звонок в дверь. На еле гнущихся от страха или от долгого сидения в одной позе ногах мне с трудом удалось добраться до двери, в которую уже беспрерывно и звонили, и стучали. Солнечный свет, взволнованные лица и голоса каких-то людей, но я не понимала, что они говорят. Я шла и шла по улице, смотря по сторонам и ощущая себя в одном из просмотренных мною фильмов ужасов.

Через каждые несколько метров, почти под каждым окном, на земле лежали абсолютно белые тела людей — белая кожа, белые волосы, ногти. Судя по их неестественным позам, было ясно, что они мертвы. Попадались и белые тушки собак и кошек, также находящиеся в не менее странных позах. Я смотрела на это кошмарное великолепие вокруг и не верила своим глазам… Это всё просто нереально. Так не бывает! Неожиданно чья-то рука коснулась моего плеча, и мое сознание куда-то провалилось…

— Окси, девочка моя! Всё будет хорошо, не переживай! — первое, что я увидела, снова открыв глаза, было заплаканное, но улыбающееся лицо мамы. — Милая, доктор сказал, что всё будет хорошо, — и её ладонь прижалась к моей щеке, что всегда успокаивало меня и действовало умиротворяюще. Я сомкнула веки и спокойно заснула…

Спустя неделю я уже полностью восстановилась после той страшной ночи: царапины почти зажили, оставив лишь небольшие шрамы на щеках, как напоминание о произошедшем, да и психическое мое состояние тоже значительно улучшилось. Что осталось неизменным первое время — это глаза. Радужки так и остались белыми, лишь приобрели нежно-голубой оттенок ближе к зрачку. И даже с этим я научилась жить — спасали цветовые линзы. А потом радужки постепенно вернулись к своему природному синему цвету. Но осталось еще много вопросов, которые не дают мне покоя...

Например, мне так и не удалось после выписки из больницы отыскать нашу домашнюю кошку. Но мама уверена, что царапины на моем лице — дело как раз таки её лап, и что она своим прыжком на лицо спасла меня от страшной участи моих соседей, прикрыв собой мои глаза от смертельного серебристого света и оттолкнув меня от окна. А сама, видимо, погибла, попав под этот странный луч.

Что произошло в ту «ночь тишины», никто так и не узнал. Даже судмедэксперты не смогли дать никаких вразумительных комментариев после исследования тел погибших: как оказалось, белыми были не только кожа и волосы, также белыми оказались все внутренние органы, кости и жидкости организма. Наука оказалась бессильна объяснить смерти более пятидесяти жителей нашего городка, и испуганным людям только и осталось, что гадать, что же в тот раз пошло не так… Однако все сошлись в одном: что странная древняя традиция нашего городка оказалась не такой уж и бесполезной, и что теперь её нужно соблюдать ещё тщательнее, чем раньше.

Прошёл очередной год. И сейчас у меня каждый вечер от страха сжимается сердце, ведь уже совсем скоро наступит следующая «ночь тишины»...