Мы так недолго знакомы… (Бесчувственная)

Небольшой диалог в сети… Мы познакомились так недавно, и с каждым днём я всё лучше узнаю его натуру… Нет, не люблю, но я хотела бы такого друга и такую дружбу. Да, пусть даже такую странную…

*****

— А., улыбайся, — написала я банальную тупость, сопровождаемую двумя открывающимися скобками, то бишь, грустью.

— Прости, но не могу… — кратко отписался он.

— П-ф, какой же ты, — с долей ненависти к его чувственности быстро написала я. Ну почему такие, как он, должны страдать?

— Какой же я...

— Что мне сделать, чтобы ты развеселился? Я сама уже в печали скоро буду… В вечной! — как же хочется мне хоть немножко ему помочь, он не заслуживает такого, хотя, может, и помощь моя ему ни к чему, кто знает, кто знает.

— Пустить мне пулю в лоб.

— Да что ты несешь? Надоели твои самоубийства! Быстро возьми себя в руки! Быстро! Хватит киснуть! — эти отношения совсем выползают за грани, так с людьми нельзя… Я постукивала пальцами по столу в ожидании ответа с мыслью, что так не поступала бы с ним.

— Я пытаюсь себя в руках держать… Но вечно роняю...

— Попроси кого-нибудь подержать, — попыталась пошутить, жаль, не вышло...

— Не надо. Хотел бы я чувства выключить...

— Что значит не надо? Надо, совсем загнешься так… — ну не констатация ли это фактов? Разве нет? Мысль о том, что он просто МОЕЙ помощи не хочет, огорчила.

— Я другого выхода не вижу… Пока...

— Глупый ты, — других слов у меня не нашлось.

— Возможно.

— Держись…

— Стараюсь...

— Не заметно, совсем раскис… — в этот момент казалось, что я знаю его всю жизнь. Хотя мі познакомились всего пару месяцев назад, а я уже видела его таким разным...

— Значит, не получается у меня.

— Руки опустил, — опять ''грустные скобки'', сил не хватает на это смотреть...

— Да уж...

— Живи-и-и-и, а. Ты чего...

— Мне без неё пусто...

— Не хочу быть циничной, но она — не последняя девушка на свете, ты ведь сам должен это понимать.

— Понимаю… Но не могу забыть… Пытался… Не могу… — Господи, я ведь не знаю, о чём он думает. Как бы я хотела прочитать его мысли, видит ли он во мне дружескую опору вообще?

— Понимаешь, ты на полпути! Блин, смотрю на тебя… Какая же я бесчувственная тварь, аж мерзко становится, — не знаю, о чём думает он, а я задумалась о себе. Ведь мне действительно плевать на всё и всех. Почти всегда плевать.

— Нет, я даже ещё не поднялся… Какие там полпути...

— Хотя бы понимаешь.

— Почему ты так о себе? — интересно, почему он спросил...

— Хочу тоже кого-нибудь любить, пусть лучше боль, чем пустота. Мне ведь на всё плевать, эгоистка. Всё я да я. Сама себя раздражаю, не удивительно, что и окружающие от меня не в восторге.

— Ты не эгоистка… По крайней мере, я так не считаю.

— Ты меня так мало знаешь. Рядом со мной уже никого не осталось, все сбежали. Я бесчувственная, как босоножка...

— Да, знаю мало. Но достаточно, чтоб понять, что ты не эгоистка… — почему-то именно эта искренняя строчка на экране согрела мою ледяную душу...