Иногда мне кажется, что он просто сошел с ума. После нашей последней ссоры прошло уже достаточно времени, а он все никак не может понять, что это конец. Что я не вернусь, как бы он ни умолял обернуться. Обернуться? Для того, чтобы в очередной раз с испуганным облегчением понять, что он так и не успел доломать меня, сделать тихой и покорной. А я так любила его. Как никогда. Унижалась, ползая вокруг него на коленях, размазывая по щекам слезы. Молча отворачивалась, когда он плевал на моих друзей. Теряла близких одного за другим, ради его любви. Ломала свою спесь, гордость, принципы. Как девчонка. Наивная до такой степени, что прощала ему все. Я помню его глаза. Теплые и зеленоватые, как у кота. Когда я спотыкалась, они становились колючими, но даже тогда я знала, что он сдерживается из последних сил, нацепив маску вежливого безразличия, чтобы не сжать меня в объятиях, не спрятать от всего мира.
Он усаживал меня на колени и баюкал, а я, тихо мурлыча, засыпала, уткнувшись носом ему в шею. Я знала, что он всегда будет рядом, каждую долю секунды.
А потом все изменилось...
Никто из нас, наверное, уже не сможет сказать с чего все началось. Возможно, слишком сильно затянутые путы заставили меня брыкаться, может, пожирающая изнутри болезненная ревность заставила стать эгоистичнее него… А может, и то и другое...
Мне было страшно терять его. Хотела уйти, но, тут же передумав, раз за разом кидалась обратно, пряча холодные пальчики в его ладони и снова утыкаясь лицом в его грудь.
Это было так болезненно, но это была любовь.
Не имея возможности отпустить весь этот клубок воспоминаний, я устало закрываю глаза и прижимаюсь горячим лбом к оконному стеклу. Он сошел с ума… Человек, которому я отдала сердце. Он не желал понимать, что я больше не принадлежу ему. Когда я уходила, пряча покрасневшие от слез глаза, он ловил мои ладошки и улыбаясь шептал, что все будет хорошо, что он никому не отдаст меня, что я же куколка, его маленькая девочка.
Я смотрела на него, четко понимая, что мы больше никогда не будем вместе. Что я не усну, как раньше, на его плече, не услышу его бархатистый смех, и, может даже, когда-нибудь перестанет так болеть душа.
Я ушла, а он глядел мне вслед теплыми зелеными глазами и улыбался...