Просто нам навсегда вместе быть суждено...

Я кидаться словами, увы, не привыкла,

Слишком много прожито, чтоб не осознать —

Словом можно убить. Оживить. Но ошибок,

Что допущены словом — не переиграть.

Кто сказал, что прощать могут сильные только?

Кто придумал всю эту ванильную чушь?

Мы, любя, отпускаем постольку-поскольку…

Не нужны никому та жена (или муж),

Что остаться себе верной даже не в силах,

Что тогда говорить о «счастливчиках» тех,

Кто доверье свое в тяжкий плен заключили,

В казематы того, к кому доступ — у всех?

Да, конечно, святые уже — лишь в иконах,

Кто рожден — тот с рожденья помазан грехОм.

Но лишь люди попрали законы природы,

Почему лишь избранник один у волков?

Полигамия? Бред. Так, отмаз для наивных,

Кто слаб духом (а впрочем, и на «передок»),

Мне плевать, если честно, на дисциплины,

Что твердят «Изменил? Это в норме. Пройдет».

Вы засуньте себе это в нужное место,

Ваши догмы не лечат от боли, увы.

Как дышать, если в легких от дыма так тесно,

Потому что от нервов опять закурил?

Если больно — терпи. Или сдачу с процентом.

Хочешь выжить? Шагай даже по головам.

А грехи вам отпустит, наверное, церковь,

Та, в которой сам Бог не бывал.

Может быть, я чрезмерно категорична,

Не умея смириться с неправдой, ропщу.

Но уж лучше от «массы» такое отличье,

Чем играть роль того, кем я быть не хочу.

Знаешь, слово так метко болезненно ранит,

Сквозь броню — прямо в сердце и наповал.

Я владею одной из опаснейших практик -

Силой слова. И это — беда иногда.

Но пусть так. Время нужные точки расставит.

Кто ушел — так хотел, и не надо страдать.

Да и в сердце открытые свежие раны

Превратятся в рубец. Или ноющий шрам.

Время — мой личный враг, пусть жестокий, но честный.

Мне не страшно проигрывать только ему.

И азарт — мой баланс над кромешною бездной,

Мой наркотик — любовь. Я безумно люблю.

И не жизнь учит врать, учат врать только люди,

Устоять перед этим, увы, нелегко.

Я тебе не судья. Мы — друг другу не судьи.

Просто нам навсегда вместе быть суждено.