Утром всё произошедшее вчера казалось кошмарным сном. Подруга, как всегда, вертелась перед зеркалом, примеряя очередные джинсы и прихорашиваясь, а я крутилась на кухне, готовя нам завтрак. От Маруськиных слёз остались лишь красные круги на веках, которые она усердно замазала моим тональником.
За завтраком она спокойно, но коротко рассказала о том, как Серёге было отправлено сообщение, в котором говорилось, какая новая жизнь ждёт её впереди. Потом сменила тему на учёбу и недоделанные задания. Не будь она моей подругой, я бы решила, что чувства исчезли по взмаху волшебной палочки или их и не было вовсе.
Через некоторое время Универ гудел свежими новостями — у Серёги с пятого курса родился сын. Было очевидно, что внутри Маруськи бушевала буря, однако она всем видом пыталась это скрыть. И получалось ведь, скажу я вам.
Неделя пролетела незаметно. Серёга же как сквозь землю провалился. Зато слухи ползли с новой силой. Так мы и узнали, что мать его сына скончалась при родах. Машка ходила темнее тучи. Даже я не могла понять, что творится у неё в душе.
Было утро выходного, занятия остались в суровых буднях. Меня, как обычно, словно в бок локтем толкают, когда можно выспаться по-человечески. Взглянув на мобильник, который показывал 6:30, я ощутила разочарование. От мысли о покинутом сне меня отвлёк голос подруги, которая явно с кем-то разговаривала по телефону.
Поняв, что она плачет, я проснулась окончательно и, запрыгнув в тапки, еле слышно юркнула в коридор. Прислушавшись к сути разговора, который в одностороннем режиме исходил из кухни, я поняла, что Серёга объясняет, что «залетел» ещё до знакомства с Машкой и не знал, как быть, потому что не хотел бросать ребёнка, умоляет о прощении и делится своими переживаниями одновременно.
Мне ничего не оставалось, как просто снова рухнуть в ещё тёплую постель. Незаметно для себя я уснула — видимо, бессонные ночи перед экзаменами дали о себе знать, ведь обычно, если встану, то глаз потом не могу сомкнуть.
При пробуждении подруги мной обнаружено не было, зато на столе лежала записка:
«Буду поздно, возможно, не сегодня».
Лезть в чужую жизнь, пусть даже Машкину, я не привыкла, поэтому успешно перешла на волну своих переживаний о предстоящем дипломе.
Три дня пролетели незаметно. Машка отключила телефон, чтобы не отвечать на звонки, и я уже было начала переживать, как вдруг загудел вибровызов на мобиле, застав меня в самый разгар подготовительной лекции. Оставшиеся пятнадцать минут, которые преподаватель потратил на стандартные наставления, показались мне вечностью.
Я буквально вылетела из кабинета, мне потребовалась всего пара секунд, чтобы набрать номер подруги. Не дожидаясь моих расспросов, Машка стала сбивчиво рассказывать о событиях, произошедших с ней за эти три дня.
Всё оказалось весьма банально, но неожиданно для меня. Мало того, что она простила своего горе-жениха, так ещё и помогла с похоронами. А её слёзный рассказ о несчастном малыше и вовсе поверг меня в шок. Казалось, что это не моя привычная Машка, а какой-то неизвестный мне волонтёр-мазохист, готовый принести себя в жертву человечеству.
Все дни, данные на подготовку к экзаменам, Маруська провела в больнице, заменив маленькому Арсению его умершую мать. Дома почти не появлялась, а после того, как малыша выписали, она и вовсе переехала к Серёге, готовому расплакаться от счастья, то ли потому что Машка простила его, то ли от пришедшего неожиданно спасения. Ещё бы, ведь он совершенно не имел понятия, что делать с этим кричащим комочком, а тут заботливая Машка, со своим искренним участием.
Время пролетело незаметно, мы с Машкой, сжимая в руках долгожданные «картонки», неслись в ближайшее кафе, дабы отпраздновать получение дипломов.
Ужасно хотелось поболтать с подругой, которую я не видела неделями. Прекрасно понимая, что у них с Серёгой сложный период, я не стала докучать своими визитами. Вся эта ситуация не вызывала у меня одобрения, и только липкая жалость к малышу, здравый смысл и любовь к подруге мешали мне «вправить мозг» Машке, хотя в его наличии я начинала сомневаться.
Я долго слушала рассказ о её жизни, которую, как я заметила, она точно не собиралась менять. Совать нос, лезть со своим мнением показалось мне неразумным, и я с улыбкой приняла Машкино приглашение в дом, который стал для неё родным. Поболтав ещё добрую половину часа, мы разошлись восвояси.
Утром следующего дня я понеслась в торговый центр — не идти же в гости к подруге с пустыми руками. Взяв самую симпатичную, на мой взгляд, игрушку и прихватив тортик, я прямиком направилась на встречу с Машкиной новой жизнью.
Войдя в квартиру, я сразу окунулась в мир домашнего уюта, которого мне так не хватало вдали от родного дома.
Машка весело порхала по кухне, напевая какую-то детскую песенку, вероятно, адресованную лежащему в коляске малышу. На лице впустившего меня Серёги повисла добрая улыбка. Хотя он явно был смущён.
Мы долго болтали обо всём на свете, пока Сенька мирно сопел на своём ложе. Меня совершенно не удивила предстоящая свадьба. Было и так понятно, что трудности связали их в одно целое. Тот самый случай, когда штамп в паспорте — простая формальность.
Думаю, не имеет смысла описывать дальнейшие события. Скажу лишь, что родители Машки с достоинством приняли выбор дочери и просто без ума от внука. А я? Ну что я… Просто ещё больше люблю свою преобразившуюся подругу и своего маленького крестника.