Помнить мало, надо верить!

Я шёл по мокрому асфальту. Дождь нещадно хлестал по лицу. Небо было серое, всё затянутое тучами, словно неизвестный художник смешал все краски на своём полотне. Улицы опустели, редко где можно было увидеть прохожего, пробежавшего под зонтом. Мой плащ яростно развивался на ветру. Вдруг перед моими глазами возник молодой человек лет семнадцати. Он скромно сидел на бордюре, закутавшись в рваные лохмотья. Машина проехала рядом с ним, обрызгав его с ног до головы холодной водой. Малый ничего не сказал, только вздохнул и продолжил сидеть. Я подошёл к нему. Он поднял на меня свои измученные глаза, в которых можно было разглядеть только туманную дымку. «Кто ты?» — спросил я. Тишина. Только косые капли дождя барабанят по мостовой. Я повторил вопрос ещё раз. Он прокашлялся и слабым голосом ответил: «Я? Я человек. Я маленькая крупица в этом городе. Я всего лишь ненужное и бессмысленное существование, которое вот-вот оборвётся. А ведь когда-то я действительно жил...»

Я взял его под руку и отвёл к себе домой. Сняв плащ, я пригласил гостя в ванную, чтобы тот привёл себя в порядок. Отдав ему свой халат, я пошёл заварить две чашки чая. Мне абсолютно не было страшно, что он меня ограбит, или что он может меня убить. Я видел, что этому парню действительно нужна помощь. Когда я вошёл в гостиную, мальчишка сидел в кресле и удивлённо смотрел на меня. Его мокрые русые волосы уже начинали высыхать. Я поставил поднос с кружками на журнальный столик и сел рядом с ним. Минуты три мы молчали.

— Спасибо, — еле слышно проговорил гость.

— На здоровье, — ответил я. — Может, всё-таки расскажешь, что с тобой случилось? Что ты делал на улице один в такой дождь?

— Я… Я не хочу возвращаться домой, — сдавлено сказал парень.

— Меня зовут Алексей, а тебя как?

— Макс.

— Скажи мне, Макс, что с тобой случилось? Ведь я всего лишь хочу тебе помочь.

На глаза Макса навернулись слёзы, но, подождав где-то полминуты, они вкатились обратно, а на глазах появилась та самая серая дымка.

— Мне уже никто не поможет...

Я жестом предложил ему выпить чай, он кивнул, но так и не притронулся к чашке. Макс смотрел в окно, за которым всё также лил дождь, его капли мерно стекали по стеклу, оставляя за собой только мокрый след. В гостиной светил неяркий свет, а в углу горели свечи в искусственном камине. Неожиданно для меня гость заговорил.

— Вы когда-нибудь теряли самое дорогое, что у Вас было?

Я немного подумал и ответил:

— Да.

— Я Вам не верю.

— Почему?

— Невозможно жить дальше. Ведь смысла уже нет. Ты лишился всего, что было так дорого твоей душе.

— Возможно, — коротко ответил я. — Но в любой ситуации выходов всегда больше, чем один.

Макс удивлённо на меня посмотрел.

— Почему Вы привели меня к себе?

— Потому, что за свои полвека я научился разбираться в людях.

— Вы умеете читать мысли?

— Нет, я читаю душу.

— Тогда почему Вы просите, чтобы я Вам рассказал, что со мной случилось, ведь Вы можете прочитать.

— Потому что это надо в первую очередь тебе, Макс.

Он вздохнул. Помолчав минуты три, он заговорил.

— Моя жизнь пошла под откос с пятнадцати лет. Мы с ребятами были на вечеринке в одном очень престижном клубе. Конечно, там было много красивых девушек, среди которых я выделил её. Я подошёл к ней и предложил потанцевать. Её звали Роксаной. Она была так прекрасна! Её длинные светло-русые волосы нежно струились по плечам, а цвет серо-зелёных глаз так и манил в неизвестность. Я никак не мог от неё оторваться, мы танцевали и танцевали. Как я потом узнал, Роксана была из обычной семьи, а в клубе оказалась случайно — друзья привели. Вечер близился к концу. Пора было расходиться. Я решил проводить её до дома. Мы шли за руку, как будто знали друг друга всю жизнь. Её белое летнее лёгкое платье плавно развевалось на ночном ветерке. Мы свернули в переулок, который вёл в парк. Вы, наверное, там бывали и не раз. Звёздная ночь, тень аллей, тёплый ветер и вид на набережную. Мы дошли до смотровой площадки. Я аккуратно обнял Роксану за талию. Она только улыбнулась. Мы долго стояли и смотрели, как где-то вдалеке горят огни города, а тихую гладь воды разрезает теплоход. Нам не надо было слов, чтобы объясняться. Мы полюбили друг друга. Навсегда. Я повернул её к себе и поцеловал. Я никогда не забуду этот момент (на глазах Макса навернулись слёзы). А потом её убили...

Повисла давящая тишина.

- Почему? — шёпотом спросил я.

— Это сделал, как я потом выяснил, её бывший парень. Она умирала у меня на руках. Пуля попала в спину. КАК МОЖНО БЫЛО УБИТЬ СВОЮ ЛЮБОВЬ СО СПИНЫ?! КАКИМ ТРУСОМ НАДО БЫТЬ, ЧТОБЫ НЕ ПОСМОТРЕТЬ ЕЙ В ГЛАЗА, А ПРОСТО ОТОМСТИТЬ!? Я даже не понял сначала, что произошло. Я услышал только резкий хлопок, а потом Роксана медленно начала выскальзывать из моих рук. Я держал её и смотрел ей в глаза. Я никогда не забуду этот взгляд! Там не было страха, боли — нет! Её губы успели только сказать: «Я… Я всегда буду с тобой, потому, что люблю тебя, но если ты меня забудешь, я больше никогда не смогу быть счастлива даже там...» Она подняла свои зелёные глаза на небо: «Я буду с тобой всегда. Навсегда, любимый...» Её глаза закрылись, а по небосклону проскользнула звезда. Зачем мне она? Я никогда не видел, как падают звёзды, но зачем мне эта тайна без неё? Я обнимал её ещё тёплое тело и шептал в тишину парка: «Я не забуду, нет, я буду помнить всегда… » Я смутно помню, что было потом. Кажется, приехала «скорая», меня отвезли в прокуратуру, но скоро отпустили, поняв, что моей вины тут абсолютно нет. Прошло два месяца после смерти Роксаны. Я очень часто приходил к ней на могилу, принося свежие цветы. И я решил отомстить. Через нужных людей я вычислил человека, но мстить так и не стал. Зачем? Ведь всем нам воздастся по грехам и их искуплению. Потом прошло ещё полгода, и я ушёл из дома.

Макс остановился. Он молча сидел ещё минут десять, и я не решался нарушить эту священную тишину.

— А почему из дома-то ушёл, Макс?

— Я не могу там быть. Я не могу подвергать свою мать и отца опасности, ведь люди того убийцы ищут меня. Я не могу допустить, чтобы пострадали мои родные, ведь они ни в чём не виноваты.

— А ты виноват?

Макс устало покачал головой.

— Твои родные очень беспокоятся за тебя.

— А я очень беспокоюсь за них!

— Принимай решение сам. Ведь оно единственное правильное.

— Я… Я не знаю! Я не знаю, что мне сейчас делать! Я потерял её!

— Нет! Ты не потерял Роксану! Она же сказала тебе, что всегда будет с тобой, неужели ты ей не веришь? Неужели ты забыл её? Забыл свою любовь!?

Макс изменился в лице. Сначала на нём было выражение негодования и возмущения, потом лицо приняло вид безумной тоски и печали.

— Нет, я помню. И всегда буду помнить.

— Помнить мало, надо верить. А веришь ли ты?

Макс колебался.

— Да. Я верю.

— А во что ты веришь?

— В то, что она всегда со мной.

Через полчаса Макс ушёл. Нетронутый чай так и остался стоять на столе. Я посмотрел в окно: по мокрой мостовой шагал мой гость, а рядом с ним шла Роксана, такая невесомая и сияющая.

Прошло два года. В моей квартире стоял Макс. Он выглядел намного лучше и солидней. Лохмотья сменила кожаная куртка, а вместо поношенных кроссовок были дорогие туфли известной марки. Только туманная пелена в глазах всё также сияла тонким отблеском. Дела у него пошли хорошо, даже отлично. Макс вернулся к родным, а Кирилл (убийца его девушки) год назад погиб в автокатастрофе.

— Спасибо, Алексей.

— Это моя жизнь, Макс, — сказал я и пожал ему руку.

— А это моя, — ответил парень, указав назад, где серебристой дымкой стояла Роксана.

Я только мягко ему улыбнулся.