После нашего расставания меня часто посещали мысли, что я, видимо, уже никогда не стану для кого-то самой большой радостью на свете. Никого не сделаю безумно счастливым. Больше ни с кем не буду одним целым и в радости, и в горе. Никого не укутаю и не согрею своей любовью морозными зимними вечерами