"Фиалковый джем". Глава 4

Пятьдесят одна «Селеста».

Рабочий день 23 февраля близился к концу. Ближе к вечеру приехала хозяйка – Ирина Анатольевна. Мы долго сидели с ней в подсобке и обсуждали, все ли готово у нас к главному трудовому периоду – празднику 8 марта. Около шести за мной пришел Игорь, и мы отправились с ним отмечать мужской праздник в кафе, расположенное неподалеку. Было уже почти двенадцать ночи, когда Игорь проводил меня домой. Устало поднявшись к себе на третий этаж, я обнаружила в двери записку: «Алиса. Даже если вернешься домой в час ночи, пожалуйста, зайди ко мне. Только стучи тихонько. Я буду очень ждать». Хотя под текстом не было подписи, я сразу поняла – это писала Аня. Я поднялась этажом выше и осторожно постучала. Дверь сразу открылась – видимо Аня давно ждала.

— Привет, Алис. Вы с Игорем куда-то ходили, наверное? Надеюсь, не отвлекаю тебя? – поинтересовалась у меня Аня. – Сможешь зайти ко мне на полчасика?

По ее грустному и потерянному виду я сразу поняла, что он не приходил.

— Не приходил, да? Ань, не переживай. Придет, придет обязательно, только чуть позже. Как он сегодня мог прийти, ведь у него нога сломана?

— Можно же взять такси и на костылях прийти. Помнишь, ты в детстве, когда тоже ногу сломала, так в школу хотела прийти, что на костылях через неделю приковыляла.

— Может он просто не хочет, чтобы ты выдела его на костылях?

— А может он просто уже не хочет меня видеть?

На шепот нашего разговора вышла мама Ани – Алла Васильевна.

— Можете не шептаться, девочки. Я не сплю, — сказала она, направляясь на кухню. – Правильно, Алиса. Я тоже Ане говорю. Не стоит так переживать. Вот увидишь, через пару недель объявится твой ухажер. Может он тебе и не понравится. Не стоит заранее лить слезы. Лучше идите, чай с мятой попейте. Я вам и пирог с вишней сейчас нарежу.

«Да, на спокойную Аню это уже совсем не похоже, — подумала я, — похоже Аня действительно заочно влюбилась».

Немного пустырника и чай с мятой сделали свое дело, и примерно через час я ушла к себе домой. Я долго пыталась мысленно связать в единую цепочку все известные мне факты: «Девушка в белом берете, женщина в красном пальто, мужчина за рулем автомобиля. Как они могут быть связаны? Если этот мужчина – таинственный ухажер, зачем ему обманывать Аню, что у него сломана нога? Ведь вряд ли он управлял машиной со сломанной ногой? Почему и девушка, и женщина ему во всем помогают? Абсолютно ясно, что именно эта девушка подложила Ане тогда баночку джема и заказала сердечко. Наверняка, они ему и джем приготовить помогли. Надеюсь, скоро все прояснится». За этими размышлениями я не заметила, как уснула.

Через пару дней Аня воспряла духом и стала снова мечтательно ждать своего Ромео. Между тем неумолимо приближалось восьмое марта. Вряд ли человек, не связанный с цветочным бизнесом, поймет, что значит восьмимартовский период для флориста. За эти несколько «горячих» дней порой приходилось делать столько букетов, сколько порой мы не делали и за месяца полтора — два обычной работы. За несколько дней до восьмого числа мы практически уходили на работу, как на своеобразную «вахту». Приходилось работать сутки напролет, частенько без сна по два-три дня. Если и удавалось поспать часика три-четыре прямо среди цветов на работе, то это было очень хорошо. Надо было как следует выспаться в последний выходной день перед напряженной рабочей неделей. Еще денек и начнется, и закрутится восьмимартовская кутерьма…

Машина со срезкой и горшечными цветами приехала рано утром четвертого марта. В шесть утра все уже были на работе. Теперь ближайшие пять – шесть дней нас ждут лишь цветы, цветы и еще раз цветы. К двум часам дня мы практически полностью расправились со срезкой и навели порядок в салоне, собрав разбросанные везде обрезки стеблей и сорванные при чистке цветов листья. Следующая порция цветов будет, наверное, уже седьмого. Книга заказов постоянно пополнялась новыми записями, мы с Эльзой даже подумали, что страниц, отведенных для записи заказов на шестое и седьмое марта, явно маловато и придется подклеить новые.

Часа в три дня в салон вошел любитель альстромерий — Семен Германович, что-то давно уже у нас не появлявшийся. Неожиданно меня охватило какое-то непонятное напряжение. Внутренний голос моего сознания усиленно пытался что-то мне сказать. Семен Германович был, как обычно, шутлив и весел. Он заказал два разных букета на вечер седьмого числа. По его пожеланиям было понятно, что один букет – из нежных бело-зеленых тюльпанов и ароматных фрезий – был для довольно молодой девушки, а второй – из альстромерий, ярких роз «Вау» и орхидей цимбидиум – явно предназначался более зрелой женщине. Семен Германович скользнул взглядом по витрине холодильника и вдруг спросил:

— Алиса, посоветуйте мне розы, такие нежно-нежно-розовые. От влюбленного сердца для молодой девушки.

И тут я поняла, что твердило мне мое подсознание. Это он – тот мужчина за рулем серебристой «Шкоды». Ведь все сходится: он врач-кардиолог – отсюда и эппендорф с парафильмом. А розы он наверняка для Ани заказывает. Я положила перед Семеном Германовичем на выбор несколько розовых роз. Посомневавшись между «Аванти» и «Селестой», Семен Германович все же остановил свой выбор на «Селесте». «Хороший выбор, — подумала я. — Конечно, Семен Германович – мужчина видный, веселый и интересный. Но у него вроде есть семья или была семья? Может быть женщина в красном пальто — его сестра? Не может же быть эта женщина ему женой? Какая жена в здравом уме будет помогать мужу ухаживать за девушкой, да еще и значительно младше его? А девушка в берете здесь при чем?»

— Мне, пожалуйста, букет из пятидесяти одной такой розы на восьмое число. Алиса, вы слышите? Вы явно ушли в себя. Вернитесь на землю. Ау-у-у, — пошутил Семен Германович. – Букет из роз заберу после двух восьмого числа.

Он подошел к Лизе, чтобы оставить предоплату за заказанные цветы. Я смотрела на него и думала: «Он, конечно, обаятельный и вполне может понравиться Ане. Но зачем обманывать про сломанную ногу. Или он ее обмотает бинтом и придет, опираясь на костыль? Может четырнадцатого он просто не решился прийти, испугался, что значительно старше Ани?»

Как только Семен Германович вышел, я бросилась к стеклу входной двери – мои предположения похоже оправдывались: Семен Германович садился за руль серебристой «Шкоды». Хорошо, что Лиза ничего не заметила, а то бы замучила расспросами: «Чего это я слежу за Семеном Германовичем?» Ане ничего говорить пока не буду. Подождем, время покажет. Да и Аню я в ближайшие несколько дней не увижу – впереди 8 марта и целая гора работы.

Букет из пятидесяти одной розы «Селеста» я решила делать сама. Нежные, полураскрытые бутоны роз цвета утренней зари были просто великолепны. Собрав плотную связку, я на мгновенье остановилась и зарылась головой в мягкий бархат лепестков. От роз исходил слабый очень приятный аромат. Неужели все же этот букет для Ани? Может просто совпадение? Ведь и позвонить даже нет времени. Как там Аня?

— Алиса, Алиса! – громко сказала мне Лиза, собирающая небольшие букетики из тюльпанов. – Не спим. Еще немного, еще один последний рывок. Лучше скажи мне, вот этот фетр подойдет для этого букетика?

Да, Лиза абсолютно права. Еще часов восемь – девять и наш восьмимартовский марафон будет закончен. А теперь у меня еще семь огромных букетов для нашего местного олигарха Блинкина — «Блинки-Билла», как мы его называли «за глаза».

Я уже заканчивала последний букет для одной из пассий «Блинки-Билла», добавляя к мощной связке из фаленопсисов и кустовых роз «Алегриа» большой пучок берграсса, с нанизанными на него цветами сиреневого гиацинта, как пришел Семен Германович за своими розами. Одновременно с ним в салон просто ворвалась пара дюжих мужчин в элегантных костюмах – охранников «Блинки-Билла». Я принялась лихорадочно упаковывать букет, пытаясь успеть доделать его, пока охранники расплачиваются на кассе. В этой суматохе я даже не успела заметить, как Семен Германович взял свой букет и вышел. Затем меня ждала пара композиций для ООО «Диана», вернее для жены и матери их генерального директора, пяток букетиков для налоговой и много еще чего. Лишь к девяти вечера, мы стали ощущать, что все. Лавина заказов спала. Конечно, в ближайшие пару часов в салон еще забежит несколько «ошалелых» мужчин в поисках цветов. В двенадцатом часу все окончательно закончилось. Теперь домой и обязательно нужно зайти к Ане. Телефон она, вероятно, отключила.

Поднявшись на третий этаж, я решила не заходить к себе и сразу пойти к Ане. Только я собралась подняться этажом выше, как услышала звук открывающейся двери и тихий ласковый разговор. Похоже, это был голос Ани. Я быстро зашла к себе и, не став запирать дверь, тихо встала за дверью, придерживая ее изнутри.

Звуки шаркающих шагов и голоса приближались. «Жаль, что у меня нет дверного глазка», — подумала я. Выждав, когда звуки шагов опустятся немного ниже моей лестничной площадки, я осторожно слегка приоткрыла дверь. Прильнув к образовавшейся узкой щели, я мельком увидела Аню, ведущую под руку прихрамывающего и опирающегося на один костыль молодого парня. «Как хорошо, что я ошибалась!» — чуть не подпрыгнула я на месте. Подождав, пока Аня вновь поднимется к себе, я решительно направилась к ней.

Аня сразу же открыла мне дверь и буквально бросилась мне на шею.

— Алиса! Алиса! – почти кричала она. – Он такой замечательный! Ты знаешь, он такие розы мне подарил, целый ворох роз.

Аня быстро убежала к себе и принесла из своей комнаты… тот самый букет из пятьдесят одной «Селесты». Теперь я уже ничего не понимала.

— Алиса, ведь правда – чудесные розы! Его Димой зовут, он мединститут недавно закончил, сейчас у нас в больнице в ординатуре. А перелом у него этой … вроде как «предплюсной», да точно «предплюсной» кости. Ты знаешь, он меня в подьезде ждал. Я как раз с работы шла в четвертом часу. А в подъезде он стоит, вернее, сидит на подоконнике. Я сразу поняла – это он. Чуть с ног его не сшибла.

И тут мне все стало ясно.

— Аня, а отчество у него случайно не Семенович?

Похоже, Аня не ожидала такого вопроса. Немного подумав, она ответила:

— Знаешь, Дима вроде говорил, что у него отец работает в той же больнице, где он ординатуру проходит. А как зовут, не спрашивала. Слушай, Алиса. Я же тебе не рассказала, что девушка в белом берете – это Регина.

— Его сестра, да, — перебила я Аню. — А та женщина в красном пальто – их мать.

— Да. Ты уже догадалась? – растерянно ответила Аня.

— И фиалки, и ландыши они с сестрой сами выращивали дома. Это можно сказать их хобби – выгонка фиалок и ландышей посреди зимы. И вообще у них дома просто зеленая оранжерея, — продолжила я.

— Да. Ты давно это знаешь? Зачем мне не говорила? – почти обиженно сказала Аня.

— Нет, Ань. Меня только что осенило, — поспешила я успокоить Аню. – Поздравляю тебя, Аня. Надеюсь, все у вас с Дмитрием Семеновичем будет хорошо. Уверена, он прекрасный человек.

Потом я, конечно, рассказала Ане о Семене Германовиче, о моих поспешных размышлениях и выводах. Еще не раз мы с Аней и Димой смеялись над этой историей с таинственным поклонником. Смеялись и мы с Лизой, когда через год «фиалковый маньяк» Дима и Семен Германович пришли к нам за свадебным букетом для Ани из нежных белых роз и похожих на облачко цветов эустомы.

Автор: служба доставки цветов по России и миру 'Флорист.ру'