Моё одиночество

Я любила бродить по набережной. Глядя на воду, мчавшихся, либо чинно идущих навстречу людей, мысли как-то «собирались», не было того самого разброса и одного лишь тоскливого ощущения, как дома.

Одиночество.

Именно с него всё и началось.

Я вышла замуж рано, в 20-ть лет, искренне любя своего избранника. Букеты, походы в кино, когда получали стипендию, покупка стейков в тот самый день, а в другие — геркулес на воде, совершенно не портили семейную жизнь, наоборот. Мы чувствовали себя нереально счастливыми круглогодично, независимо от таких маленьких праздников.

Наше утро начиналось с того, что он растворял цикорий (кофе было слишком дорогим) и вместе с овсяным пряником приносил мне в постель. Я просыпалась ещё до этого и, наблюдая за его движениями одним глазом, задыхалась от восторга. Это был целый ритуал, ведь мне, «сове», было невероятно тяжело подниматься так рано.

Через несколько лет мы закончили институт и смогли устроиться на довольно приличную работу. Если же я приходила домой вовремя, не задерживаясь, то Дима мог себе позволить и в одиннадцатом часу ночи. Ревновала ли я? О, конечно же, нет. Я видела, что он одержим идеей повышения на службе, планами покупки квартиры в ипотеку, совершенно иного нашего социального уровня. А что испытывала я?

Одиночество.

Именно оно меня грызло круглосуточно. Все подруги были заняты домашними делами, детей мы пока что не могли себе позволить, родители жили в другом городе. Животные? У Димки была аллергия.

Я лениво щёлкала пультом, захлопывала книжку и шла бесцельно смотреть в окно. Даже заняться ужином не имело смысла — Дима ел на работе, а домой вваливался лишь принять душ и выспаться. Тоска-а-а...

Именно тогда я и начала гулять. Нет, гулять, это слишком громкое слово. Просто выходить из подъезда и спускаться к речке, медленно проходя по набережной, наблюдая за людьми и кораблями, мечтая оказаться то на месте той счастливой парочки, то на палубе теплохода, уходящего в неизвестность...

А однажды...

— Я вас часто здесь вижу. Вы кого-то ждёте?

— Нет, — я оглянулась.

Мужчина в возрасте с интересом меня рассматривал. Я порылась в памяти и его узнала. На днях он подал руку, когда я спускалась по ступенькам, ранее помог собрать рассыпавшуюся сумочку, а буквально вчера поймал мой улетевший зонтик.

— Да вы тут тоже часто бываете, — я усмехнулась.

— Зная, что здесь вы...

Мы бродили, разговаривая, кажется, обо всём. Алексей Иванович оказался отличным собеседником, да и не таким пожилым, как мне показалось ранее — около 40-ка лет.

Он так и не смог понять, как мой муж решился так меня забросить.

— Алина, деньги? Поверьте, они не делают людей счастливыми. Уж кому, как не мне это известно...

Странно, но мне не хотелось с ним расставаться. А он это понял.

— Хотите, я увезу вас отсюда? Мы можем уплыть, улететь, убежать, но вы больше не будете одиноки!

— Я не могу.

— Жду вас завтра на этом месте. Если вы придёте, я уже не отпущу.

А дома меня встретил Димка. Уже засыпая, он лежал перед телевизором, продолжая читать какие-то бумаги.

— Дим, давай завтра погуляем? Суббота же! Сходим в парк, в кафе, в кино? Я так больше не могу...

— Алин, ты же знаешь...

— Знаю, — я отошла к окну. Кажется, будто между нами разорвалась какая-то тонкая и пронзительная струна. Только он ничего не заметил.

А следующим вечером я ему позвонила:

— Я хочу тебя видеть. Срочно! Я соскучилась.

— Не мешай, я на совещании.

Я медленно положила телефон на стол, застегнула куртку и взяла сумочку. Дверь тихо хлопнула, провожая мои поникшие плечи.

Прошло 7 лет.

Набережная. Я опять одна, зябко кутаюсь в норковую шубку. Дома меня ждут муж, двое детей, несколько котиков и собак. Даже черепашка есть! А я...

А я захотела убежать, испытывая захватывающую тоску по чему-то из прошлого. Где же ты, Димка?

Решаюсь и поднимаюсь по такой знакомой дороге. У нашего бывшего подъезда сидит бабулька, которая жила на одной лестничной площадке с нами.

— Здравствуйте! Вы меня не помните...

— Как же, помню, девонька. Ты о своём муже хочешь узнать? Так он давно переехал. Встретил женщину, теперь в Москве живут.

— Я… Я поняла, спасибо.

Прощально и безнадёжно взмахиваю рукой и ухожу. Вот чего мне не хватало? Было одиноко? А сейчас? Я же не хочу идти домой, где так ждут!

Глотаю комок в горле и иду по набережной. Куда же деться от всех?

* * * * *

К старушке у подъезда выходит её приятельница:

— Николавна, ты чего ей наплела-то?

— Та пусть живёт в покое. Зачем ей знать, что тогда сердце у Дмитрия прихватило, да так и помер, не доехав до больнички? Эх, переработался, бедняга, лучшей жизни девчонке хотел…